Как-то приехал уполномоченный из Академии наук Казахстана из Алма-Аты с проверкой, тогда директором был Андрей Николаевич Куприянов. Он и ещё несколько наших сотрудников сопровождали высокого гостя и показывали участки наших отделов. Наш участок был самым дальним и вот эта комиссия идёт по нашему отделу. Вдруг представитель спрашивает:-"А что, здесь трава вообще не растёт?" Директор улыбнулся и ответил:-"Как не растёт, растёт только её они уже выпололи", и показал на нас.
К концу сезона, я в отделе оставался один, а сезонники уходили до следующего сезона. Я ходил на участок один, работа там ещё была. Прихожу вечером в контору, Анатолий Фёдорович Сатеев напал на меня:-"Я был на твоём участке, а тебя там не было!" Бухгалтер Раиса Ивановна рассмеялась:-"Да он за дерево встанет, его и не видно будет."
1 апреля прибегаю на работу утром на работу. Мы утром расписывались в журнале, то есть отмечались. И вот, вбегаю в контору, а на диване перед столом с журналом сидит Анатолий Фёдорович и говорит так строго:-"Иди к директору быстрее!" Блин, сейчас попадёт, думаю, вбегая на второй этаж в приёмную директора.
Секретарша Светлана Викторовна спрашивает, улыбаясь:-"К директору?"
"Да",- отвечаю.
"Сатеев послал?"- опять спрашивает секретарша.
"Да",- отвечаю.
"Ты- пятый от Сатеева",- как прыснет со смеху она,-"Саша, да сегодня первое апреля ведь!"
Анатолий Фёдорович ещё тот прикольщик был. Прикалывался и подтрунивал над нами, а ещё он придумывал прозвища сотрудникам. Вот, например, кладовщицу Евдокию Моисеевну, он называл Макитра Львовна, А Людмилу Николаевну Кадынцеву, он звал по фамилии, но ударение ставил на первый слог. Мы ему тоже прозвище дали, правда, за глаза- Сачок. Но это прозвище не оттого, что ленивый был (как раз энергии у него много было, он учавствовал и в общественной жизни Ботанического сада, а в прямом смысле от слова "сачок", с которым он ходил по участкам и ловил вредителей.
Я только стал руководителем отдела "Питомник" и у меня на участке заболела смородина золотистая, я сорвал подозрительные листочки с нескольких растений, уложил их в спичечные коробки и пошёл к Анатолию Фёдоровичу. Показываю ему их. Один листочек скрученный был, второй тоже, только на нём какая-то длинная букашка. Анатолий Фёдорович взял оба листочка и стал их разглядывать через лупу, которую он всегда носил с собой. Потом подал лупу мне и говорит:-"Смотри. Что там происходит?"
Взял лупу и стал разглядывать, на листочке куча тли, а по тле ползает миниатюрный дракончик. Отвечаю:-"Ползает какая-то букашка по тле."
"Ползает?"-передразнил он меня:-"Не ползает, а ест тлю! Это личинка златоглазки, она полезная."
Анатолий Фёдорович ещё тот прикольщик был. Прикалывался и подтрунивал над нами, а ещё он придумывал прозвища сотрудникам. Вот, например, кладовщицу Евдокию Моисеевну, он называл Макитра Львовна, А Людмилу Николаевну Кадынцеву, он звал по фамилии, но ударение ставил на первый слог. Мы ему тоже прозвище дали, правда, за глаза- Сачок. Но это прозвище не оттого, что ленивый был (как раз энергии у него много было, он учавствовал и в общественной жизни Ботанического сада, а в прямом смысле от слова "сачок", с которым он ходил по участкам и ловил вредителей.